Какие же песни

Петь на эстраде,

Чтобы отвести

От песни беду?

Чтоб она пригодилась

Квадратному дяде

И этой девочке

В заднем ряду?

Михаил Анчаров

Клубный вечер – посиделки с бардами в одном из московских кафе. Иногда у меня складывается впечатление, что функции ведущего такого мероприятия – в основном полицейские. Моя задача — переорать всех, кто позволяет себе громкие звуки, не выступая при этом со сцены. Чего уж там лукавить, среди сидящих в зале есть и случайные посетители. В скобках вспомню концерт одного из классиков в подобном заведении. Классик, надо сказать, умеет себя вести, и шумный зал быстро затихает. Почти весь, кроме пьяной дамы, которая на просьбу арт-директора вести себя потише громко заявляет: "А Я СЮДА ПА-АКУШАТЬ ПРИШЛА". Иногда складывается впечатление, что многие из выступающих тоже сюда па-акушать пришли. Не буду огульно охаивать всех подряд, но.... Вот Ольга Панюшкина, поющая романсы. Вот гримёрка, в которой Ольга Панюшкина нервничает так, что на неё больно смотреть. В сотый раз настраивает гитару, жадно прислушивается к тому, как зал реагирует на её предшественника. На старт, внимание, и – вот она уже на сцене. Надо заметить, что принимают её совсем неплохо. Отпела птичка и с чувством выполненного долга присаживается к одному из столиков, выпивает рюмку и громко общается с соседями. Красавица! Культурный человечек, видимо, помнит крылатую фразу одного из французских королей – после меня хоть потоп. Ещё одно открытие — группа музыкантов, сопровождающих талантливейшего Антона Антонова. Мало того, один из них сам тоже пишет песни, с которыми только что отпел на этой же сцене. Выступление закончено, и все дальнейшие интересы господ лабухов сводятся к водке, разливаемой в гримёрке. А голоса у них после этой водки столь же громки, сколь и маломузыкальны.

На самом-то деле Александр Николаевич Вертинский давным-давно заметил, что школа кабака для артиста – лучшая, ибо если вы не можете оторвать публику от тарелки, рюмки и застольной беседы, то – грош цена вам. Вполне вероятно, впрочем, что цеховая солидарность наша это учитывает, и мы просто создаем своим коллегам дополнительные трудности, чтобы повысить их профессиональный уровень. Правда, некоторые почему-то не участвуют в этом благородном деле.

Ни разу не было, чтобы приехавший после начала концерта Александр Мирзаян гордо прошествовал по залу в то время, когда кто-то поёт. Одна из тех, кто пел 9 марта, Елена Соколова, долго стояла у входной двери, несмотря на то, что в этот момент звучала не песня, а аплодисменты, и возможность быстро пересечь пространство у Соколовой вполне была.

А пришедшие позже Александр Косенков и Виктор Третьяков, вовсе не считают, что их шумный проход через зал мешает тому, кто на сцене в данный момент.

Как-то на одном из подобных мероприятий, выйдя на сцену, Наталья Дудкина сказала: вы знаете, у нас настолько принято не слушать друг друга, что я не надеюсь стать исключением. Я буду петь, а вы продолжайте заниматься своими делами...

Спрашивается, если мы до такой степени плюём друг на друга, какого чёрта мы собираемся вместе? Охотно отвечу — чтобы нас услышали. И непременно услышат, если мы сами же дадим себе труд вынуть бананы из ушей. А что касается наличия внутренней культуры у каждого из нас, то, если она ограничивается собственным выходом на сцену, дело безнадёжно.

Собственно и непосредственно клубный вечер начался уже после одиннадцати, когда микрофоны были выключены, а Михаил Кочетков негромко пел, не пытаясь никого перекричать. И как слушали! Правда, в зале уже не было ни дамы с романсами, ни музыкантов с водкой. А водки было вовсе не мало...

Ваш неспециальный корреспондент

Нателла Болтянская

P.S. Все площадки ждут — не дождутся зрителей и артистов. Только не шумите зря!

P.P.S. И ещё: гражданский пафос моих заметок отнюдь не в призыве "давайте уважать друг друга", а вовсе даже в том, что не ждите уважения, культур не тот.