Вот рассеялся дым и, прозрев...
Игорь Доминич
Вот рассеялся дым и, прозрев,
Трубачи напружинили губы.
И седой небосвод подперев,
Созывают последний резерв
Потускневшие медные трубы.
И выходим мы, как из казарм,
Из дворцов, кабаков и борделей.
И, не глядя друг другу в глаза,
Занимаем посты в цитадели.
Ведь последний резерв – это мы.
Инвалиды, придурки, уроды.
Да простятся нам наши вины –
Не поднять нам высокой волны,
И не сделать на море погоды.
Мы давно оттрубили свое
На войне, что успела забыться.
А следы тех, давнишних, боев –
Наши шрамы на душах и лицах.
В обороне пробита дыра,
А какая из нас оборона?
И земля, для могилы, сыра,
И неслышимо наше "Ура!",
И невидимы наши знамена.
Того пороха, что еще есть,
Не хватает ни ружьям, ни душам,
И доспехов прогнившая жесть
Не спасет наши дряблые туши.
Нас едва наберется на взвод,
А снаружи, с упорством барана,
Предвещая худой оборот,
Бьют по кованым створкам ворот
Равнодушные бревна тарана.
И взлетает рука над полком
Молодым, и готовым для драки,
И отмашка тончайшим платком,
И начало последней атаки!
Вот. Бывают же глупые сны,
Пострашнее любого кошмара.
А всего-то – в ночи, со стены,
В неуверенном свете луны
Сквозняку отозвалась гитара...
И не спится потом до утра,
И обидно до боли, до стона,
Что неслышимо наше "Ура!",
И невидимы наши знамена...
08.01
