(Текст предоставил: Виталий Калашников)

Калашников Виталий

Письмо Марине Палей

                  Виталий Калашников

А я был в Крыму. Танаис потихоньку затих 
— я был там с актрисой в последнее из воскресений: 
зовут Маргарита (фамилия комкает стих), 
ну эта, что в "Зеркале" или в "Собаке на сене". 

Раскопки и степь поменялись нарядом своим: 
степь желтая с красным, а камни вовсю зеленеют, 
полно запоздалых гостей, тут сентябрь, а им
как будто начхать — пьют чаи, загорают, балдеют. 

Последние дни! Каждый хочет урвать хоть чуть-чуть, 
как будто зимой не налюбятся, не насмеются. 
Все женщины в просьбах, в глазах откровенная жуть 
— за них я спокоен: они хоть добьют, но добьются.
 
А я распеваю: увольте, увольте меня, 
уеду к себе в мастерскую, я все это знаю!
подруга в Москве на гастролях, а я у огня 
сижу целый день в одиночестве и сочиняю. 

Вот вызов пришел — друг опять приглашает в Берлин 
— поеду зимою, а если Ростов не отпустит, 
то я не печалюсь особенно, Хоннекер с ним, 
— опять эмигрирую в Рим — там Вергилий, Саллюстий.

Ну, что еще можно... у наших с тобою друзей 
пока все в порядке — решают стрекозьи проблемы. 
Обком с перепугу вернул самолеты в музей, 
ко мне же вернулись обычные мысли и темы.

С утра — холодина, не выкупаться, не постирать, 
а днем в каждой щели торчит запах прели и гнили, 
дожди зачастили, и время уже разбирать 
тот домик, который весной для тебя сколотили.

1986 г.