(Текст предоставил: Николай Немчинов)

Немчинов Николай

Из сборника "Счастья острова"

                  Николай Немчинов

СЧАСТЬЯ ОСТРОВА

Мне в след бросают грубые слова
И отовсюду прогоняют прочь,
И все за веру в счастья острова,
Где свет, где утро, а не мрак и ночь.

Там люди, в жизнь влюбленные, живут,
Там чудеса вершатся наяву,
Там волны лижут бережно песок,
Всегда зарей там обагрен восток.

Мне кажется, Эрнест Хемингуэй,
Джек Лондон, Купер бродят по песку,
Потом уходят в мрак, и я ясней
Осознаю в душе своей тоску.

Там все следы минувших дней хранит,
В петроглифах береговой гранит,
Там каменные идолы стоят,
Вглубь острова с надеждою глядят.

Мне кажется, вновь Эрик де Бишоп
Свой плот спускает в Тихий океан.
Вы скажите: как это все смешно,
Добавите: опять приятель пьян.

Вы скажите: "Пора ценить уют,
Его за послушание дают,
А островов, где счастье, в мире нет.
Оставь пустое, – дружеский совет".

Не верьте, только счастья острова
Зовут меня и манят. Я в пути.
Быть может, их на паруснике "Ра" 
Тур Хейердал поможет мне найти

ПОСЛЕ ДОЖДЯ
Город в лужах отразился.
Отразившись, исказился.
В час вечерний, в час свиданий
На асфальте окна зданий,
Разноцветные витрины 
Отразились в лужах синих.

В скверах, тайны стерегущих,
В парках, тайны берегущих,
По проспектам, по бульварам
Не найдешь влюбленных пары –
Дождик гонит их под крыши,
По подъездам шепот слышен.

По проспектам дождь танцует,
На асфальте мир рисует,
По стеклу о чем-то пишет,
То ли прозу, то ли вирши,
Но никто творенья эти
В час вечерний не заметит,

А к утру утихнет дождик.
Свежий ветер осторожно
Уберет картины-лужи.
Утром люди обнаружат
В окнах зданий и в витринах
Своднебесный синий-синий...

ОСЕНЬ В ПОЛТАВЕ
Поржавела листва каштанов,
Воды Воркслы подернулись синью.
На Полтаву, душу Украйны,
Осень пришла из России.

Шаловлив чужестранец-ветер,
Гонит парками ворох листвы.
С ветром в прятки, играя, как дети,
Листья прячутся в ворсе травы.

Но от холода в травах не скрыться.
Лужи, точно куски стекла.
Вот бы к стае прибиться, к птицам,
Как когда-то лягушка смогла.


СТАРЫЕ ЗДАНИЯ
Старые здания, арки да башенки
Сквозь стекла блеклые смотрят на мир.
Грустно задумались. Не помешайте им.
Время минувшее вспомнилось им.

Помнят французов, бахвальных разряженных,
Бой барабанов, шептанье знамен.
Стены их кровью, пожарами крашены.
Старые здания – память времен.

Часто мне кажется, в залах творится
Странное: смех и оркестры звучат.
Кружатся в танце Ростовы, Голицыны,
Мой нарушают покой по ночам...

Все откатило с волною стремительной
И не узнать исковерканных мест,
И не звучит над Москвой упоительный
От сорока сороков благовест.

ПОДМОСКОВНОЕ ЛЕТО
           Любе, Игорю, Ване   
Летом люди едут в Сочи,
На Канары, в Гагры, в Крым,
И, с утра продравши очи,
Дышат воздухом чужим.

Им турфирмы обещают
Шведский стол и чудеса,
А меня сильней прельщают
Подмосковные леса.

Я на радугу-дугу
Наглядеться не могу,
Босиком по берегу
Вслед за радугой бегу.

На лугу в цветенье травном
Земляничный красный бок.
Уж поверьте, многократно
Я его отведать смог.

Побегу дорожкой торной 
В лес, в лесу с недавних пор
Изумрудно-сине-черный 
Из черничника ковер.

Я на радугу-дугу
Наглядеться не могу.
Босиком по берегу
Вслед за радугой бегу. 

Там среди притихших елок 
И не мал, и не велик
Приподнял из-под иголок
Свою шляпку боровик.

Там лисичек хороводы,
Там от сосен аромат.
Подмосковная природа
Не скрывает щедрый клад.

Я на радугу-дугу
Наглядеться не могу.
Босиком по берегу
Вслед за радугой бегу.

МАЛЬТИЙСКАЯ ПРОГУЛКА
Напившись красного вина
Пойду шататься по Буджибе.
На "Мерседесах", "Фордах", "Джипах"
Пылит здесь местная шпана.

Здесь люди, словно письмена
Европы, Азии, Америк.
Здесь моря синего волна
Устало лижет скальный берег.

Прелестниц юных пруд пруди,
Едва прикрыты, ходят в мини,
И сердцу сладостно в груди
От бюстов, попочек, бикини.

Прекрасны дамы в ясный день.
Их кожа бронзой отливает.
Они меня не замечают.
Для них я – призрачная тень.

Им интересны – во дела! –
Те, что швыряют центы, лиры.
На солнце нежатся тела, 
Шальные деньги их кумиры.

Здесь, если хошь чего просечь,
Обязан знать язык английский.
Я ж свято чту родную речь
И матюгаюсь по-российски. 


БАБУШКА МАРФУША
Бабушка Марфуша разводила руки: 
"Ну, кому старуха нонче я нужна? 
Зиму отболела, натерпелась муки. 
Да Бог весть, уж лучше ль, что пришла весна? 
 
Огород не пахан позабыт-заброшен, 
А в полях совхозных ходит пашней грач... 
Нонче, хошь, соседи, разве кто поможет? 
Ентот, вишь, в районе, а другой, вишь, врач". 
 
Сын погиб на фронте. Муж-герой недолго 
Радовал победным звоном бронзы дом. 
С ним ушла надежда. Крепла вера в Бога 
Да кренился серый домик над прудом.  

В синих жилках руки не от легкой жизни – 
В доме без мужицкой силы тяжело. 
Если б раздарить ей все свои морщины, 
Похлебало горя не одно село.
  
Позабыта бабка старая Марфуша. 
В заскорузлых пальцах мнет льняной платок. 
На гайтане крестик – тот, что греет душу, –  
И у ног сучкастый, сбитый посошок.

ОСЕННЯЯ ПРОГУЛКА
В одиночку и вместе
Мы поем свои песни,
Без гармоний, безнотно
Свой выводим мотив.
В неусловленном месте
Мы вполне беззаботно
Извлекаем аккорды,
Гладя пальцами гриф.

Много лет пролетело,
Снежных зим, бурных весен,
И былая невинность
Далеко-далеко.
В этом парке старинном 
Среди лип, среди сосен
Мы года свои сбросим,
Так на сердце легко. 

Мы бредем по аллеям
Ни о чем не жалея.
Запоздалая осень
Сыплет листья – лови! 
И хотя заблестела
На висках наших проседь.
Вновь готовы робея
Признаваться в любви.

ВАЛЬС ДЛЯ МУЗЫ
Над Москвой закружил листопад
Так, что дрожь побежала по коже.
Я тебе позвоню невпопад.
Ты ответишь: "Нельзя ли попозже?"

Мы знакомы с тобой столько лет,
Оставаясь все время в разлуке.
Почему лишь "пока" да "привет",
Почему не смыкаются руки?

Сердце вновь замирает и ждет,
Словно вновь происходит взросленье,
А ведь скоро уже переход
В неподвластное нам измеренье.

Почему все играем с судьбой?
Кто из нас победитель, кто зритель?
Кто толкает на встречи с тобой
Неужели все змей-искуситель?

Над Москвой закружил снегопад
Так, что дрожь побежала по коже.
Я опять позвоню невпопад.
Ты ответишь: "Нельзя ли попозже?"
    
* * *
От смущенья потупив взгляд
Бестолково меню листаю.
Как тогда, 30 лет назад,
Недоступная ты, неземная.

Заструился рубиновый сок 
По классической ножке бокала.
Кровь волной ударяет в висок.
Лена светлая, где ты летала?

Лена светлая, где ты паришь,
Ожидая из семги стейки,
Вспоминаешь ночной Париж
В ресторане на Моросейке?

Бесконечных машин поток,
Мулен-Руж, парижан и Сену.
Я б, наверное, жить там смог,
Да кому я там нужен, Лена?

На двоих нам почти что сто лет
В этот зимний февральский вечер.
Но потерян счастливый билет 
Или где то лежит не замечен.

Над Москвой откружил снегопад,
И в надежде, что счастье возможно,
Снова буду звонить невпопад,
Что б услышать: "Нельзя ли попозже?"