(Текст предоставил: Ирина Полякова)

Полякова Ирина

Фантазия апрельской ночи

                  Ирина Полякова
из Антонио Мачадо

Севилья? Гранада? О, лунные ночи!
Вся улица дышит, толпится, хохочет...
По темным балконам, по белым ступеням
Бегут и вращаются лица и тени...
И небо – в задумчивой дымке апрельской.

Вино молодое сулит мне дорогу.
Бокал осушу – и душа моя дрогнет.
Все грёзы со дна поднимаются, что ли?
Апрель, и луна, и вино золотое
Мне хором слагают любовные песни.

Вот правая с левой сошлись стороною;
Но чей это призрак бредет под стеною?
Поспорю с кем хочешь – там рыцарь забытый,
Стремительной шпагою шляпа пробита...
Луна проливает бокал белых грёз.

Блуждают мечты среди улочек тесных.
И тень моя бродит, сиротка, за песней,
По тем лабиринтам, то шумным, то строгим,
Пока не откроются скрытые сроки...
Бледнеет луна от таинственных слёз.

Вот домик знакомый. Привиделось, что ли?
Балкон, и жасмины, и белые шторы,
Белей сновидений луны снежно-белой...
-Синьора, час пробил. Мне ждать надоело!
(Неслышно дуэнья вошла со свечой)...

Я – призрак суровый, скажу по секрету.
Я – тень, что настойчиво ищет рассвета
В ночи, где лишь звезды роскошны без меры.
Я – бледный мираж, я – ночная химера,
Что трон у луны отбирает мечом!

Сеньора, о, как Вы нежны и прекрасны!
Звездой одинокой мне видитесь ясно
В наплывах рассветных...
Как Вы молчаливы!
Признанье мое Вы отвергли пугливо,
Ваш голос  из сотни узнать бы я смог.

Но... тень возвратилась в свои сновиденья.
Осталась во мраке одна лишь дуэнья.
-Синьора, однажды сквозь темные двери
тень ваша вспорхнет, моей шпаге поверив,
и лунным лучом заискрится клинок.

Манеры старинные Вам непривычны?
Синьора, зачем же вы так лаконичны?
А может быть, Вас удивил несказанно
Клинок моей шпаги, и перьев касанье?
И я – пленник храброго мавра Сегри?

Прислушайтесь к песне, далекой и странной!
Гобои журчат, и шуршат барабаны
Нежнее, чем лик ваш в окне мавританском...
Им с бледной луною никак не расстаться,
Что в небе апрельском скользит до зари.

...В ночном серебре мавританского сада
летит, разбиваясь, моя серенада,
В ней – взгляды украдкой, и запах камелий,
Торжественность жестов, прохлада апреля...
Ночные фантазии бледной луны.

Танцовщица, воздух полночный лаская,
К чужим побережьям мечты отпускает...
Где лица бледнеют под пристальным взглядом,
И запах духов проникает из сада,
Над тихим гаремом чуть теплятся сны...

Я – стражник, сеньора. Дворец мне доверен,
Хрустальный бокал, полный белых мистерий,
И нежность напева, где мудро и просто
Слились воедино Аравии звезды
И запах цветов в андалузских садах...

И все умолкает... Лишь лунные танцы
Мерцают,  искрятся в окне мавританском,
Сквозь плющ запыленный сползают на землю,
Где камни под мхом притаились и дремлют,
И плачут о белой луне иногда.

Ах, стать бы мне тенью весны быстротечной,
Средь белых жасминов быть призраком вечным!
Звучать в переливах мелодий чудесных.
Я – тень тех певцов, я - забытая песня,
Залог отгоревшей, но вечной  любви!

В словах самых лучших сказал бы об этом...
Арабский ноктюрн замирает с рассветом,
Мотив ускользает...
Слова замирают
Рассвет на губах утомленных играет...
Я – бледная тень ускользнувшей любви...
...Луна умерла...
Сновиденья взлетают.
Среди облаков
Затерялась их стая...
И дворик притих
За оградой высокой.

Восток приоткрыл
Свое древнее око...

2003