|
Высоцкий Владимир | Послушать (исп. Владимир Высоцкий) |
Вадиму Туманову
"...Почему я так много пишу о тюрьмах и заключенных?
Ну, вы неверно поставили вопрос: писал, скажем. Я продолжаю писать и не могу вам сказать, что я полностью бросил эту тему. Но я вам могу сказать очень просто: так как мы — дети военных лет, выросли мы во дворах в основном, то конечно эта тема не могла мимо нас пройти. В тот период была тоска, вероятно, — было такое нагромождение эстрадной песни, которая у всех навязла в ушах, что требовалось что-то другое — человеческая интонация.
Почему я это писал? Нельзя сказать, что это — о тюрьмах, заключенных и так далее. Вероятно, это был для меня в тот период наиболее понятный вид страдания — вот такого рода: человек, который лишен свободы, лишен своих близких и друзей. Вот, возможно, из за этого я так много об этом писал. Не жалею об этом и потому, что все эти песни мне помогли в поисках формы, в отработке простоты, нормальной человеческой разговорной интонации — в поисках ее хотя бы. А разве не стоит? Вы считаете, что совсем не стоит об этом писать?..."
(Жуковский Московской области, Физико-технический институт, 20.02.80 г.)
Исполняет Владимир Высоцкий
Владимир Высоцкий
Был побег на "рывок" -
Наглый, глупый, дневной, -
Вологодского - с ног
И - вперед головой.
И запрыгали двое,
В такт сопя на бегу,
На виду у конвоя
Да по пояс в снегу.
Положен строй в порядке образцовом,
И взвыла "Дружба" - старая пила,
И осенили знаменьем свинцовым
С очухавшихся вышек три ствола.
Все лежали плашмя,
В снег уткнули носы, -
А за нами двумя -
Бесноватые псы.
Девять граммов горячие,
Аль вам тесно в стволах!
Мы на мушках корячились,
Словно как на колах.
Нам - добежать до берега, до цели, -
Но свыше - с вышек - все предрешено :
Там у стрелков мы дергались в прицеле -
Умора просто, до чего смешно.
Вот бы мне посмотреть,
С кем отправился в путь,
С кем рискнул помереть,
С кем затеял рискнуть!
Где-то виделись будто, -
Чуть очухался я -
Прохрипел: "Как зовут-то?
И - какая статья?"
Но поздно: зачеркнули его пули -
Крестом - в затылок, пояс, два плеча, -
А я бежал и думал: добегу ли? -
И даже не заметил сгоряча.
Я - к нему, чудаку:
Почему, мол, отстал?
Ну а он - на боку
И мозги распластал.
Пробрало! - телогрейка
Аж просохла на мне:
Лихо бьет трехлинейка -
Прямо как на войне!
Как за грудки, держался я за камни:
Когда собаки близко - не беги!
Псы покропили землю языками -
И разбрелись, слизав его мозги.
Приподнялся и я,
Белый свет стервеня, -
И гляжу - кумовья
Поджидают меня.
Пнули труп: "Эх, скотина!
Нету проку с него:
За поимку - полтина,
А за смерть - ничего".
И мы прошли гуськом перед бригадой,
Потом - за вахту, отряхнувши снег :
Они обратно в зону - за наградой,
А я - за новым сроком за побег.
Я сначала грубил,
А потом перестал.
Целый взвод меня бил -
Аж два раза устал.
Зря пугают тем светом, -
Тут - с дубьем, там - с кнутом :
Врежут там - я на этом,
Врежут здесь - я на том.
Я гордость под исподнее упрятал -
Видал, как пятки лижут гордецы, -
Пошел лизать я раны в лизолятор, -
Не зализал - и вот они, рубцы.
Эх бы нам - вдоль реки, -
Он был тоже не слаб, -
Чтобы им - не с руки,
А собакам - не с лап!..
Вот и сказке конец.
Зверь бежал на ловца.
Снес - как срезал - ловец
Беглецу пол-лица.
...Все взято в трубы, перекрыты краны, -
Ночами только воют и скулят,
Что надо, надо сыпать соль на раны :
Чтоб лучше помнить - пусть они болят!
1977
|
|