"...Спасибо родителям, подсылающим детей с цветами... Классная записка такая! Записка очень простая: "Уважаемый Владимир, у нас много ваших записей, но до сих пор мы никак не можем понять, что такое — желтое в тарелке?"

Это у меня есть такая песня, называется "Поездка в город". Хотите, я вам скажу, что это такое? Не знаю! Я правда не знаю, что это — "желтое в тарелке". Но я помню: были какие-то такие банки консервные, они сейчас исчезли, и на них была нарисована тарелка и на ней — чтой-то желтое. Может, это было манго... Вот ему понравилось, он говорит: дайте мне!

Дальше такие слова в этой песне: "Зять подохнет без икры". Ну так нужна зятю икра, что он без нее подохнет просто, так что тут ничего особенного понимать нечего.

"Тестю — водки ереванского разлива". Почему водки, а не коньяку? А потому что ему все равно — какая разница: человек, который поехал, он же все перепутал — тут же весь смысл в этом. Он помнит, что зять просил выпить, а что — не знает. А в конце он вообще поет: "я ему и самогону привезу..."

Наверное, вам непонятно, почему "даешь духи для опохмелки"? Вот это я вам могу сказать, почему. Потому что, например, мы с моим товарищем однажды встали утром (было лет десять тому назад) и искали-искали — дома ничего нет. Он говорит: "Нашел!" Я бегу, смотрю: чего-то несет, почти полный стакан. Я говорю: "Что это?" А он говорит: "Пей! Это неважно..." Значит, я как хватил... Вроде лучше стало...

Оказалось, что это французские духи, которые привезла мать его, на которые она истратила все, что заработала. Вы можете себе представить, что она от сына отказалась — сразу, моментально. Ну, а после нас можно было заходить в туалет только недели через три...

И в конце написано: "И пожалуйста, спойте эту песню". Вот сейчас я вам спою, и сразу все ясно станет. Это — старинная песня, называется она "Поездка в город"...

...Теперь — маленькая история в связи с этой песней. К Валерию Золотухину, когда он закончил уже учиться и стал работать у нас в театре, первый раз в жизни приехал отец. Надо вам сказать, что отец его — человек, который все прошел — огонь, воду, медные трубы, — и прошел, в общем, достойно, выжил. И говорит: "Валера, я прошу, ты смотри: вот тетки тут написали, сестры — надо по магазинам пойти". А тот не хочет ему сказать, что — много людей: "Ты не успеешь за один день — давай лучше дадим кому-нибудь задание, жены походят"... А старик заупрямился: "Ну пойдем!.. Мне надо..." В общем, пошли они.

Пошли, и пришли в ГУМ. Людей полно... Еле-еле они оттуда вырвались, он говорит: "Что же так много людей?" Ну, тот стал его успокаивать, говорит: "Ты понимаешь, отец, не только ты приезжаешь — приезжих много людей всяких". И только они вышли, идут, разговаривают, он — бах! — и увидел магазин, для иностранцев который, — "Березка". Говорит: "Вот они! Идем!" — и туда, внутрь... Ну, естественно, туда никто не ходит... Когда он стал проходить, на входе — что меня больше всего и натолкнуло на эту мысль — сидел человек, который спросил: "Гражданин, у вас какая валюта?" Ну, чтоб его спросить, какая у него валюта, — этого Валеркиного отца, — это надо быть я уж не знаю кем! У него ничего, кроме рублей, да и то в разменной монете, — быть не может, понимаете? Он на него так посмотрел и говорит: "Чиво?!" И тот так испуганно посмотрел, а Валерка стоит, хохочет около витрины и оттуда кричит: "Отец, ну пойдем отсюда, ну чего ты тут делаешь?" Тот говорит: "А подожди, Валерий!" — и две тележки везет. Вы представляете, чем все это кончилось. Ну я не мог просто про это не написать песню!

Так что я не все свои вещи пишу по каким-то заказам, или по каким то впечатлениям, или по какой-то точной причине... Но некоторые бывают и по какому-то конкретному поводу.

(Навои Узбекской ССР, ДК "Фархад" 27.07.1979 г.)

 

Исполняет Владимир Высоцкий

                  Владимир Высоцкий




Я самый непьющий из всех мужуков —
Во мне есть моральная сила,
И наша семья большинством голосов,
Снабдив меня списком на восемь листов,
В столицу меня снарядила.

Значит, чтобы я привёз снохе
с ейным мужем по дохе,
Чтобы брату с бабой — кофе растворимый,
Двум невесткам — по ковру,
зятю — чёрную икру,
Тестю — что-нибудь армянского разлива.

Я ранен, контужен — я малость боюсь
Забыть, что кому по порядку.
Я список вещей заучил наизусть,
А деньги зашил за подкладку.

Ну, значит, брату — две дохи,
сестрин муж — ему духи,
Тесть сказал: "Давай, бери, что попадётся!"
Двум невесткам — по ковру,
зятю — заячью икру,
Куму — водки литра два, пущай зальётся!

Я тыкался в спины, блуждал по ногам,
Шёл грудью к плащам и рубахам.
Чтоб список вещей не достался врагам,
Его проглотил я без страха.

Но помню: шубу просит брат,
куму с бабой — всё подряд,
Тестю — водки ереванского разлива,
Двум невесткам — по ковру,
зятю — заячью нору,
А сестре — плевать чего, но чтоб — красиво!

Да что ж мне — пустым возвращаться назад?!
Но вот я набрёл на товары.
"Какая валюта у вас?" — говорят.
"Не бойсь, — говорю, — не доллары!"

Так что растворимой мне махры,
зять — подохнет без икры,
Тестю, мол, даёшь духи для опохмелки!
Двум невесткам — всё равно,
мужу сестрину — вино,
Ну а мне — вот это жёлтое в тарелке!

Не помню про фунты, про стервинги слов,
Сражённый ужасной загадкой:
Зачем я тогда проливал свою кровь,
Зачем ел тот список на восемь листов,
Зачем мне рубли за подкладкой?!

Ну где же всё же взять доху,
зятю — кофе на меху?
Тестю — хрен, а кум и пивом обойдётся.
И где мне взять коньяк в пуху,
растворимую сноху?
Ну а брат и самогоном перебьётся!

1969 

Источник: http://vysotskiy-lit.ru/vysotskiy/stihi/284.htm