Из вечерних садов ветер высвистал всех и затих...

                  Олег Задорожный

                - 1 -

Из вечерних садов ветер высвистал всех и затих
Молчаливые тени легли под резными шатрами.
Никогда я здесь не был. Откуда же помню я их?
Петербург, Петербург, некрещенный калмык перед Вами.

Сигареткой согрет вдоль Некрополя в кляксах весны
По горбатым мостам молчаливо кружу и кружу,
Одноверцев ищу. Боже мой, а кого нахожу
По поджатым хвостам, по глазам осторожным и злым...

Ах, какое столетье! Какой балаган на крови...
Ах, какое похмелье с дурных азаиатских отрав...
Помоги мне забыть обо всем, Петербург, помоги,
В этот бред, в эту ночь помоги мне дожить до утра.

                - 2 -

Темные листья толкутся, как рыбы у дна,
Ветру покорны бескровные мокрые лица.
Господи, Боже мой, как же им до Покрова,
До погребенья под хлористым небом томится?
Белую снежную простынь на рыбьи мехи,
Синюю свечку мороза - и все что нам нужно.
Кружится каменный ворон над хлябью натужно,
Пьяницы горькие сладкие пишут стихи.

                - 3 -

Последние надежды хризантемы,
Послушна ветру паутинка жизни,
Осенних шепотков больные темы
И прошлого живые укоризны
О том, что лет прошло немало,
Что есть лишь черновик - и тот в ошибках,
Что все дороги сходятся к вокзалам
Нам оставляя разве что улыбки.

Но веришь мне, забудтся едва ли
Как солнце нам горело вполнакала,
Как головами горькими кивали
И занавеску ветром полоскало.

Последние надежды хризантемы,
Послушна ветру паутинка жизни...

                - 4 -

Как песни древних наша жизнь грустна,
Экклизиаст, Овидий - список долог,
И смысл здравый нам кивает: да,
Прямая выгода иметь послушный мозг,
Не горевать о том, что не исправить,
Так долго, друг, совсем не горевать.

Быть может, письмена, что прячем мы,
Осветят век растраченный...

Когда-то  сходя с ума на берегах Невы,
Я выдумал кайфующую Кафу,
И потерял покой, и впал во грех,
Ужаленный своим же сочиненьем.

В густом Крыму за кружкой портвейна
На вкус напоминавшего орех,
Похрустывало прежнее житье,
Как мрамор под резцом Пигмалиона.
И собутыльник мой, седой хохол,
Мой маслянно-ореховый хозяин,
Из лампы вытряхая мотылька,
Мне говорил словами Соломона:
Побачив я сердешной скорботы,
Усе пройдэ, а ты соби живи.

Соби живу, и месяцы проходят.
Июль вовсю, а были снег и вой,
И пар над крышкою колодца в мир иной...
Прошли два года. Я опять в Крыму.
В совсем седой и пьяненькой старушке
Едва свою хозяйку узнаю,
И узнаю, что опоздал к столу -
Еще с поминок не просохли кружки,
Что ей не справится, что урожай ореха,
Что умер в августе, что я так долго ехал...

                - 5 -

Пора нам все кончать. Мы виноваты
В том, что попали между жерновами,
Но что возможно выручить словами,
Я  буду выручать.
Еще сказать хотел о чем - не помню...
Теперь бывает так: зажгу ли спичку,
Что бы прикурить, а чай поставлю,
Вскипит - завариваю в кружке.
Пузатый чайник, тот, коньяк в нем грели, помнишь?
Подтреснул, юшку дал, стоит, как слон, ненужный...
Так вот, начну пить чай - наткнусь на папиросу,
И так весь день - попробуй поживи.

Зато, ты знаешь, с некоторых пор
Я полюбил чудить. Представь, за полночь
Я выхожу в притихшие дворы,
Там блики пляшут, фонари стоят.
Шарахаюсь, пугаюсь, как мальчишка.
Бывает камнем брошу в стекло ли,
В урну ль - грому до небес,
А мне смешно...
Скажи мне, не схожу ли я с ума?

                - 6 -

В потоках виноградного стекла,
Вся в тенях, в трещинах, поющая, сухая
Мне снится степь. Над ней, как лоб барана,
Навыкате луна... Там чебр вдыхая,
Под черным снежным небом отдыхая,
Переливается буграми кордована
Живое, снежное и черное слегка
Море.

                - 7 -

Ночью, проснувшись, слышишь:
Ходят псалмы над морем,
Скользкие рыбьи тени
Молча мелькают в ребрах.
Так и не успеваешь
Сеть набросить на слово,
Струи стекают в пятна,
На глазах высыхая.
В холоде понимаешь,
Что пробужденье - случай,
Что осознанье - жребий.
Так достигаешь утра.
В солнечном апельсине
Женщину обнимаешь,
Но остаешься лишним.
Ты - не причина жизни,
Твоя причина - загадка.
День продолжает схватки.
Ночью, проснувшись, слышишь...

                - 8 -

И все же это жизнь,
В чью толщу, что ни вечер
Кривые фонари вросли, как якоря.
Цветочницы в ларьках
Затепливают свечи,
Надежды трехрублевые храня.

И значит нужно все,
Что выпало тебе,
Закрыв глаза, принять
И все благословить,
И по пустым полям,
Не жалуясь судьбе,
Чужие небеса из рук кормить.

И пусть мечта уходит с молотка,
И пусть живет до праведной золы
Все, что жило до первого глотка
Забудь-травы...